Существует множество форм обрядов посвящения, и свя- занные с ними страдания и мучения могут быть либо сравни- тельно умеренными и не подвергающими риску жизнь Посвя- щаемого, или достигать такой степени жестокости, что значи- тельная часть испытуемых их просто не переживает. Приме- ром первых может служить обряд бичевания, практиковав- шийся индийскими племенами Гайаны. Согласно Бретту: «Юноши и мальчики в фантастической раскраске выстраива- лись в два ряда лицом к лицу, держа в руках макуарри, от че- го и ведет свое название их танец. Макуарри представляет со- бой кнут более трех футов длиной, способный нанести тяже- лые раны, о чем наглядно свидетельствуют их кровоточащие ноги. Они, приплясывая, размахивают этими кнутами и по- очередно издают звуки, напоминающие часто слышные в джунглях крики некой птицы. Неподалеку от танцующих разбившиеся на пары мужчины стегают друг друга кнутами по ногам. Тот, кому подошла очередь получить свою порцию, сто- ит на одной ноге, вытянув вперед другую. Его напарник, при- гнувшись, тщательно прицеливается и в прыжке, прибавляю- щем удару силу, наносит оппоненту жестокую рану» Куда более серьезный характер носят обряды посвящения, связанные с нанесением увечий гениталиям, которые практи- куют австралийские аборигены применительно к достигшим половой зрелости соплеменникам обоего пола. И хотя обреза- ние, будь то в младенчестве или по достижении половой зре- лости, едва ли можно считать пыткой, подобный обряд, ши- роко практикуемый среди аборигенов Австралии, Полине- зии, Борнео и в других местах, конечно же, причиняет такие страдания и боль, зачастую на протяжении длительного вре- мени, что иначе его никак и не назовешь. В других частях све- та нанесение увечий половым органам применяется в качест- ве наказания, и даже среди племен, практикующих его в ка- честве религиозных обрядов, то же самое хирургическое вме- шательство иногда упоминается среди карательных мер. Со- гласно Чекановски (Czekanowski), у народа азанде (сайде, базенда, ньямньям — народ на Севере Заира и в соседних районах ЦАР и Судана) за супружескую неверность преду- сматривается ампутация внешних половых органов и обеих рук. Практикуемая аборигенами Австралии операция «мика» состоит в надрезании мужского полового органа таким обра- зом, чтобы вскрыть мочеиспускательный канал от мошонки до головки. Она производится по достижении половой зрелости, никакого обезболивания; конечно, не применяется. Пока его помощники силой удерживают пациента, «хирург» ножом или заточенным кремнем вскрывает мочеиспускательный канал и расширяет надрез, разрывая мышечную ткань пальцами. Операция причиняет пациенту невыносимые мучения и боль, никаких антисептических мер при этом не принимается, и она поэтому не лишена опасности для самой жизни посвящаемого. Нанесение увечий половым органам девушек у многих пле- мен и народов отличается особой жестокостью и варварством. Самая распространенная его форма известна как инфибуляция. Она практикуется аборигенами Восточной Африки и Абисси- нии. По достижении половой зрелости клитор и малые половые губы, а иногда и большие половые губы тоже удаляются с помо- щью тупого ножа. Обычно такую операцию поручают старухам. Из всех когда-либо практиковавшихся дикарями обрядов посвящения, однако, самыми, пожалуй, ужасными следует считать те, что бытовали среди североамериканских индейцев и включали в себя адские муки и дьявольские пытки. Различ- ные племена применяли различные методы, но наиболее без- жалостный, жестокий и кровавый обряд существует среди племени мандан. До его начала юноша изнурял себя постом. Сам-обряд Кэтлин (Catlin) описывает следующим образом: «Посвящаемый становится на четвереньки. Один из муж- чин оттягивает большим и указательным пальцами правой ру- ки около дюйма или более плоти на его плечах или груди и за- жатым в правой руке ножом, на обоюдоострое лезвие которо- го нанесены другим ножом зазубрины и насечки для усиления причиняемой боли, протыкает оттянутую кожу, а его помощ- ник вставляете рану колышек или шпильку, запас которых держит наготове в левой руке. Затем несколько мужчин пле- мени, заблаговременно забравшиеся на крышу помещения, где происходит обряд, через отверстия в потолке спускают две тонкие веревки, которые привязываются к этим шпилькам, и начинают подтягивать посвящаемого вверх. Это продолжа- ется до тех пор, пока его тело не приподнимется над землей, после чего ножом прокалываются плоть или кожа на каждой руке ниже плеч, локтей и на ногах ниже колен и в образовав- шиеся раны также вставляются шпильки, а к ним привязыва- ются веревки. За них посвящаемые подтягиваются еще выше, после чего наблюдатели развешивают на торчащих из струя- щихся кровью конечностей шпильках принадлежащие каждо- му из проходящих обряд щит, лук, колчан и т.д.». И словно это само по себе не было уже достаточной мукой, жертву постепенно подтягивали вверх, пока она не повисала в воздухе так, чтобы весь вес не только ее собственный, но и развешенного на конечностях вооружения приходился на те части тела, к которым были прикреплены веревки. К плоти и коже в тех местах, которые пронзали шпильки, прилагалось такое усилие, что они оттягивались на высоту от шести до восьми дюймов. И вот так, превозмогая кошмарную боль, о которой без содрогания нельзя даже помыслить, покрытые запекшейся кровью посвящаемые висели в воздухе, кусая язык и губы, чтобы не издать ни малейшего стона и с триум- фом пройти это наивысшее испытание на твердость характера и мужество. Их вид, пишет Кэтлин, вызывал «отвращение и ужас». Когда руководящие обрядом считали себя удовлетво- ренными, они приказывали опустить тела посвящаемых на землю, где те и лежали без видимых признаков жизни, прихо- дя в себя каждый в свое время. Легко представить себе, что одних этих печений вполне хватило бы, чтобы удовлетворить даже самого фанаичного приверженца строжайшего воспитания. Но нет, муки посвя- щаемых на этом не кончались. Им предстояло еще одно испы- тание. Оно было известно как «последний бег», иди на языке племени— «Эх-ке-нах-ка-нах-пик». К каждому из юношей приставляли двух старших по возрасту и сильных мужчин. Эти конвоиры, как их вполне можно называть, занимали мес- та по обе стороны от посвящаемого и брались за свободные концы широких кожаных ремней, привязанных к его запясть- ям. К шпилькам, пронизывающим его плоть в различных ме- стах тела, подвешивали тяжелые грузы. По команде сопро- вождающие начинали бегать широкими кругами, увлекая за собой своего подопечного. Круг за кругом пробегали посвяща- емые, которых неумолимо тянули за ремни сопровождающие, их тела в местах, где были подвешены грузы, вспухали огром- ными безобразными кровоточащими буграми. Процедура продолжалась до тех пор, пока жертва не теряла сознание от потери крови и изнеможения. Изощренная форма пыток, согласно Тринвуду, бытовала в качестве обряда посвящения среди амазонских индейцев в племени мандруку. На первый взгляд, применяемые для нее инструменты выглядели вполне безобидно. Они представляли собой подобие двух глухих с одного конца цилиндров длиной около фута, изготовленных из коры пальмового дерева. Более всего они напоминали пару огромных и грубо сработанных ру- кавиц и использовались именно в таком качестве. Посвящае- мый засовывал руки в эти футляры и в сопровождении зевак, которыми обычно становился весь наличный состав племени, начинал долгий обход поселения или лагеря, останавливаясь перед входом в каждый вигвам и исполняя нечто вроде танца. «Рукавицы» эти, однако, на самом деле не были столь безо- бидны, как выглядели, и исполняемый их обладателем танец был куда более живым и реалистичным, нежели просто за- ученные телодвижения. Ибо внутри каждой рукавицы нахо- дилась целая коллекция муравьев и других насекомых, отоб- ранных по признаку наибольшей ядовитости и кусачести. И, отмечает Гринвуд, «из-за жара, полыхающего внутри лубяных рукавиц, и палящего с небес солнца искалеченные руки выгля- дели так, словно буквально побывали в огнедышащей топке». И «пытка ядовитыми рукавицами» — это действительно не- что страшное.
